Книга Черная ведьма желает познакомиться  - Марина Ефиминюк

– Светлая богиня! Что же за дела такие делаются? – испуганно шептали лакеи, осеняя себя божественными знамениями. Страшно подумать, в какой религиозный экстаз впал бы отец Грегори, выбери он пикник вместо крестин.

– Он цветочки чем-то опылил, вот твари и слетелись со всей округи, – блеснув логикой, успокоил прислугу Картер.

Вдруг облако разделилось на две половины, и одна с длинными ногами в облегающих мужских штанах ринулась в сторону высоких колючих кустов. Барнс несся наперегонки со стремительно летящей тучей, и на мгновение ему даже удалось вырваться вперед. На кочке беглец споткнулся, с воплем покатился в кусты и затих. Над зарослями затрепетали бабочки, не желавшие отпускать жертву.

– Сжалься над Эбби, – вздохнул Картер и до неприличия неторопливо направился к исчезнувшему в можжевельнике шурину: – Барнс, подайте голос!

Я едва заметно махнула рукой, поднимая ветер. Поток горячего воздуха качнул шатер, сорвал с головы старого слуги седой парик, сдул с поляны абсолютно всех бабочек, явив миру растрепанную Эбигейл. И сбил с ног Картера, почти добравшегося до затихшего Барнса.

– Извини, Картер, – крикнула я, как только жених резко вскочил на ноги.

И тут, не видя ничего перед собой, любитель насекомых с бешеным воплем вырвался из кустов.

– Гадюка! – орал Барнс так, что крик, верно, слышали даже в особняке.

Не разбирая дороги, он ринулся в сторону ручья.

– Осторожнее, обрыв! – с предупреждением бросился следом Картер, но не успел. Раздался затихающий писк, а следом звонкий плеск.

Выскочив из шатра, мы дружно наблюдали, как энтомолог с отчаяньем бездарного циркача изображал утопление. Глотал воду и поднимал фонтан брызг. Точно всю рыбу перепугал местным рыбакам!

– Я в сетях запутался! Тону! – захрипел он.

– Дорогой брат, ты не утонешь! Там по коленки, – заявила я, глядя на пенистые ковыряния страдальца.

Лакеи выловили наглотавшегося воды любителя мошек, и на счастливом спасении пикник было решено закончить, пока никто больше не свалился в воду или не умер от яда гадюки.

Во дворе нас встретил Уильям. Флинт внимательно следил за выгрузкой из окна библиотеки, как будто боялся кого-то в итоге недосчитаться. Из экипажа мы выходили по очереди. Сначала с непроницаемым видом и с растрепанной, как у взбалмошной куртизанки, головой вылезла Эбигейл. Следом, прихрамывая на одну ногу и прижимая к груди чехол с сачками, выкатился Барнс в просохшей неровными кляксами одежде. Лакеи хоть и выглядели целенькими, но икали от страха.

– Бабочек не поймали, – резюмировал Уильям, помогая мне сойти на дорогу.

– Выбрать не смогли, – пробрюзжал в ответ Картер, украшенный кривой царапиной поперек щеки.

– Раз все выжили, то поездку можно считать удачной, – философски рассудил старший брат. – Как вам пикник, дорогая невестка?

– Было… терпимо, – сухо согласилась я, оправляя помятое платье в горох. – Пикники веселее прогулки по болотам, но точно хуже ужина с жареными лягушками. К тому же я заработала денег. Много. Правда, Картер?

– А ты не преминешь напомнить, – огрызнулся он.

– Просто свадьба свадьбой, конечно, но оплату услуг никто не отменял.

– Каких еще услуг? – с разнесчастным видом вклинился в спор Барнс, но, не дождавшись ответа, бросился следом за Эбигейл: – Дорогая Эбби, я не хотел, чтобы получилась такая петрушка! Я цветки лишку переопылил, бабочки и слетелись.

– Это, похоже, я с вами лишку переопылилась, раз взяла в руки сачок! – отрезала она, не поворачивая головы, и злобной фурией влетела в дом. Барнсу ничего не оставалось, как проковылять следом.

Тут в высокие кованые ворота, поднимая пыль, вкатила карета с помпезным гербом соседской семьи на дверце. Из салона вылез пастор Грегори с саквояжем в руках и отменным фингалом под глазом. Едва святой отец отошел, как кучер злобно пристегнул лошадей и, заложив круг возле крыльца, скрылся из виду.

– Господа Гризли не разделили моих убеждений, – проходя мимо нас, коротко пояснил падре скорое возвращение в родовое поместье Кросфильд. С независимым видом он направился к гостеприимно распахнутым дверям особняка Брентов, где были рады выхолить и подкормить любых его тараканов.

Глава 8

Сбежавший мертвец

Пока мы безуспешно ловили экзотических бабочек и кормили местных слепней, дядюшка Флинт укрепился в абсурдном желании созвать гостей на музыкальный вечер. Ко второй половине дня он разослал приглашения в соседние имения и вызвал мастера по настойке роялей. В то время, пока побитые и покусанные гуляки возвращались с праздника кошмаров, замаскированного под пикник, особняк чистил перышки по приказу неугомонного хозяина, словно бы пытавшегося за короткое время собрать как можно больше впечатлений.

И когда на следующее утро я спросонья пыталась выйти из спальни, опечатанной запирающим заклятьем, по первому этажу уже разносились отрывистые, дребезжащие ноты, извлекаемые мастером из расчехленного впервые за много лет инструмента. К слову, бой с черной ведьмой заколдованная дверь проиграла – натиска не выдержал косяк, но все равно я пришла уже в разгар завтрака.

За накрытым столом внезапно обнаружился дуэт незнакомых девиц, и даже с третьего взгляда они показались мне на одно лицо. Имена тоже начинались одинаково – на «А». Барышни оказались из тех, кто получил приглашения на музыкальный вечер. Почему они материализовались в Кросфильде за день до начала праздника, оставалось загадкой. Я делала ставку на то, что институтки наскучались на каникулах в деревне и на радостях решили дождаться шабаша в особняке, чтобы уж точно не опоздать к началу концерта.

Что характерно, ни Уильям, ни Картер к завтраку не вышли. Падре тоже постеснялся осветить утреннюю трапезу фиолетовым фингалом. Зато Барнс с большим удовольствием заправлялся булочками с маслом и, когда я уселась рядом, улыбнулся:

– Хорошо спала, Бабочка?

От меня не укрылось, как вздрогнула Эбигейл. По всей видимости, после вчерашнего налета крылатых тварей бедняжке всю ночь снились кошмары с бабочками-людоедами.

– В Кросфильде отлично спится, когда по утрам никто замок своим ключом не открывает и портьеры не распахивает, – спокойно отозвалась я и обратилась к экономке, наливавшей овсяную кашу в мисочки: – Скажите, Мэри?

Она с вызывающей дерзостью звякнула передо мной тарелкой.

– Ах, кашка! – счастливо вдохнул запах овсянки Барнс и невольно потер руки. – Господин Флинт, ваш повар – настоящий волшебник!

– Кашу по утрам варит Мэри, – со снисходительной улыбкой поправил дядюшка.

Вообще я заметила, что брат Дороти ел, как не в себя, будто наверстывал за голодные годы и наращивал бока на будущее. Не умела бы различать Томми под любыми масками, то заподозрила бы, что исчадие ада пробрался в поместье на дармовые харчи, раз к бабке вернуться не смог. Для большего сходства Барнсу оставалось только увлечься молоденькими девицами. Они все равно прибыли в особняк по собственному желанию, колдовством сгонять не пришлось.